За многие годы тренерской работы мне пришлось пережить немало неудач,
разочарований, непонимания и незаслуженных обид. Так уж, видимо, удел
футбольного тренера, всегда находящегося в центре спортивных страстей. Цифры на
световом табло – его оценка и приговор. Он не всегда справедлив, но от него
никуда не уйдешь. И если я и напоминаю то, что давным-давно известно и пережито
каждым из моих коллег, то не для того, чтобы жаловаться, а чтобы сказать:
таковы условия тренерской работы! Они, как слово, которое из песни не
выбросишь, и к ним надо приспосабливаться. Практически это значит? Добивайся
очков, но не забывай о будущем, умей сочетать ближние и дальние цели. Это, пожалуй,
самое важное и самое трудное в работе тренера.
Речь пойдет о такой прозаической вещи, как план,
тренировочный план, по которому готовится команда и к которому кое-кто из
тренеров и по сей день относится осторожно и с боязнью, как к змее, которая
может ужалить. Это рецидив прошлых лет, когда планы проверялись
дотошными футбольными ревизорами и оценка тренерской работы зависела не столько
от того, как он тренирует, сколько от того, нет ли
отступления от установленного стандарта и на должной ли высоте ведется
тренерское делопроизводство. Должен сознаться, что я и сам в прошлом
скептически относился к тренировочным планам, особенно перспективным, ко всякого рода методическим материалам, которые, как мне
казалось, пытались объять необъятное. Я считал, что все возникающие вопросы
надо решать, как подсказывает жизнь, практически.
Такой скептицизм объяснялся тем, что тренировочные планы и методики
преподносили нам в приказном порядке, объявляли священными и неприкосновенными,
хотя частенько они не учитывали конкретной обстановки, в которой действовала та
или иная команда. Потому они и казались обузой, стесняющей тренера. Я знаю
многих тренеров, которые составляли планы, переписывая их
друг у друга и заботясь только о том, чтобы было чем отчитаться.
Но наступило время, когда тренерам предоставили полную творческую свободу.
И тогда передо мной, как и перед другими тренерами, встал вопрос: а как же
тренировать свою команду, как ее готовить? За этим вопросом
встал и другой: а какой ты хочешь видеть свою команду,
чего ей не хватает и какими средствами надлежит пользоваться, чтобы добиться
цели?
Ломая себе голову над вставшими задачами, я поневоле обратился к старым
рекомендациям и советам и обнаружил, что, в сущности
говоря, собирался открывать Америку, которая давным-давно открыта.
В наших методических разработках, к которым мы порою относились, как к
чему-то кабинетному и надуманному, бездна превосходного материала, и вопрос
заключался только в том, чтобы у умеючи выбрать то, что нужно, и приспособить
его для нужд своей команды. Вот тогда-то я и начал отчетливо понимать, что
такое тренировочный план. Он перестал быть для меня сухим перечнем упражнений,
которые надо в определенной последовательности и пропорции выполнять. Он стал
жизнью, в нем появились мысли, идеи, определяющие направление в работе. В
деятельности команды появились понятия: «вчера», «сегодня» и «завтра». Команда
– живой организм, она развивается, меняется, и в следующем году ее надо
тренировать не так, как в прошлом. Мы научились вынашивать наши планы и уважать
их. Именно потому они перестали быть догмой. Я изменяю свой план, вношу
коррективы, когда нужно, потому что помню, что было вчера и знаю, что нужно
завтра. Пора, когда я, как многие тренеры, шел в своей работы
на ощупь, эмпирически прошла.
Когда «Торпедо» завоевало звание чемпиона страны, в прессе появилось
довольно много статей, в которых авторы пытались объяснить причины нашего
успеха. Одни говорили о высокой технике, которой обладают игроки, другие о
молодости футболистов и свойственном молодежи задоре, третьи считали, что в
команде усилилась защита, отмечали появление хорошей пары полузащитников,
четвертые объясняли все успешным стартом, которые-де заставил игроков поверить
в себя. Все это верно, но только частично. А полуправда никогда не бывает
правдой. Думаю, что успехи и неуспехи любой команды в первую очередь надо
искать в ее тренировочных дневниках, точнее говоря, в том, как команда
тренируется.
Тренировка команды, ее созревание, становление – процесс длительный. Увы,
тренерам далеко не всегда представляется возможность
строить свою работу на основе перспективного плана, рассчитанного не на один
год. Но они должны за это всеми силами бороться. Нельзя считать нормальным
положение, когда в работе тренеров нет преемственности
и каждый новый тренер считает своим долгом начать с разрушения всего, что
сделал его предшественник. Тренеры приходят и уходят, команды остаются. И было
бы правильно, чтобы перспективный план команды продолжал осуществляться, а то
хорошее, что сделал один, развивалось и укреплялось другим. Опыт подсказывает,
что ни в одном из разделов подготовки футболиста нельзя добиться существенных
успехов за один сезон. Если мы хотим добиться подъема нашего футбола, наши все
команды должны научиться работать с перспективой, как это ни трудно.
Может быть,
кто-нибудь из коллег осудит меня за излишнюю откровенность, которая меня, как
тренера, выставляет в невыгодном свете. Но мне кажется честнее и добросовестнее
рассказать о сомнениях и ошибках и о том, как они преодолевались, чем
представить все в радужных красках, освещенных сиянием чемпионского титула. Я
ведь знаю, что многие из моих коллег-тренеров проходят то же путь, что и я. Не
раз обращались ко мне товарищи по профессии с просьбой познакомить их с нашими
тренировочными планами. Многие попросту переписывали. С грустью приходится
отмечать, что многие тренеры до сих пор еще не научились составлять
по-настоящему тренировочные планы и даже в Высшей школе тренеров этому делу не уделяют
того внимания, которое оно имеет, или, точнее говоря, должно иметь в практике
тренерской работы.
Дело ведь не в том, чтобы составить документ и разложить по дням и месяцам,
что вы будете делать. Надо отчетливо и яснее сознавать, для
чего все это делается, видеть перед собой цель, понимать, какими средствами и
для чего пользуешься, уметь приспособить их для конкретных футболистов,
входящих в команду, определить, что каждый из них собой представляет, на что
способен, какие задачи в ходе тренировки он может решить, а из суммы этих
конкретных отдельных задач создать общую и посильную задачу для команды
в целом. Все это требует знаний, педагогических способностей, интуиции,
практического опыта, творчества и доброй доли фантазии, то есть умения видеть и
предвидеть.
Просто досадно вспомнить, как мы работали несколько лет назад, как нас
контролировали, занимаясь, главным образом, цифровым сравнением количества
часов, отведенных на те или иные упражнения по плану и
на практике. Роль контролирующих инстанций, как мне кажется, состоит не в таких
сопоставлениях, а в том, чтобы помочь тренеру стать настоящим
думающим и творящим человеком, в том, чтобы воспитать тренера.
Я убежден в том, что если тренерский план будет действительно выношен
тренером во всех его деталях и он научится уважать свой собственный план,
научится его придерживаться и выполнять, научится думать не только сегодняшним,
но и завтрашним днем, - мы сумеем добиться большого сдвига.
Я вовсе не хочу сказать, что с планированием тренировочной работы у нас в
«Торпедо» мы достигли уже недосягаемой вершины и создали безупречный образец,
которому надлежит подражать. О нет! У нас еще очень много
недостатков, но мы их видим, и видим потому, что у нас есть настоящий
тренировочный план, в который верим.
Как же мы работаем? Я не собираюсь излагать во всех подробностях наш план и
наши методы тренировки, но приведу лишь некоторые характеристики.
Команда работает по перспективному плану, пока еще не совершенному, но
все-таки перспективному. Это значит, что у нас есть отправные точки,
позволяющие строить работу, заглядывая вперед. Мы планируем, например,
повышение скоростных качеств команды, планируем и осуществляем программу ввода
молодых игроков в основной состав, планируем по годам изменение средств тренировки и т.д. А текущие и годовые планы вытекают из
перспективного, конкретизируясь и изменяясь в
зависимости от условий. Мы внимательно следим за изменениями, которые из года в
год происходят, что позволяет делать акцент на ту или иную сторону тренировки.
Так, в нынешнем году мы уделили особое внимание разносторонней подготовке.
В подготовительный период один день в неделю был посвящен гимнастике и
акробатике. Эти занятия были завершены соревнованиями по гимнастическому
многоборью, в которое входили упражнения на перекладине, кольцах, коне, опорные
прыжки и акробатика. Таким образом, в команде появились свои
чемпиона по гимнастическому многоборью – Шустиков и
Воронин. Снарядовые упражнения дали много для разностороннего развития
футболистов к овладению новыми координациями движений, оказали в свою очередь
благотворное влияние и на повышение техники.
Специальный день выделен у нас для легкой атлетики. Если бы вы в этот день
пришли на занятия, вряд ли по характеру занятий смоги определить, что
тренируются футболисты. Перед вами были бы легкоатлеты, занимающиеся по обычной
легкоатлетической программе.
Здесь следует сделать маленькое отступление. В футбольных кругах давно
ведется дискуссия о том, какой бег нужен футболисту – легкоатлетический или
специально «футбольный». Мы разрешили для себя этот вопрос. Поскольку в ходе
матча футболист владеет мячом не более 3 – 5 минут, а остальное время
перемещается по полю без мяча, он должен владеть самой рациональной и самой
экономной техникой бега.
Если вы присмотритесь к тому, как бегают на поле торпедовцы, то заметите,
что почти все они бегают не только быстро, но и легко,
непринужденно, естественно, сохраняя вертикальное положение корпуса, чем
отличаются от многих других футболистов. Думается, что правильная техника бега,
вместе со специальной работой на скорость, позволила им сохранять преимущество
в скорости. Во всяком случае из состава команды больше
десяти человек пробегает стометровку резвее 12 секунд (Медакин,
Островский, Шустиков, Воронин, Маношин,
Метревели, Иванов, Гусаров, Доронин, Фалин, Денисов).
То же самое можно сказать и о стартовой скорости, которая в футболе имеет еще
большее значение.
Большое внимание мы уделяли и прыжкам, особенно в высоту. Конечно, не
всегда тот, кто выше всех прыгает, лучше всех играет головой, но при прочих
равных условиях преимущество в борьбе за верховой мяч имеет футболист с
развитым качеством прыгучести. В команде большая группа игроков берет высоту в
Особой
осторожности, внимательности и терпения требует работа над выработкой выносливости.
Здесь большую роль играет возраст тренирующихся. Давно
известно, что юноши с гораздо большей охотой бегают короткие дистанции, нежели
длинные. Это следует объяснить, видимо, не только склонностью, но и возрастными
физиологическими особенностями. Форсировать работу над выносливостью нельзя. Я
помню наши попытки ввести в состав Маношина и
Воронина несколько лет назад. Их тогда явно не хватало на 90 минут игры. Даже в
нынешнем году в начале сезона введение их в основной состав вызывало известное беспокойство.
Только после нескольких матчей стало ясно, что им удалось «втянуться» и
выдерживать высокий темп с начала и до конца игры.
В качестве одного из средств воспитания выносливости мы применяем лыжный
бег и кроссы, которые, кстати, сказать, неизвестно почему начали исчезать из
тренировочной практики наших команд.
Здесь следует высказать одно соображение. Не следует механически разделять
тренировочные упражнения на силовые, скоростные, тактические, технические и
другие. Любое из них имеет, так сказать, комплексный характер и развивает не только то качество, для которого предназначается. Многие
силовые упражнения развивают также прыгучесть, скоростные упражнения могут
послужить и для выработки выносливости и т.д. Это известно, и тренеры должны,
конечно, учитывать это обстоятельство. Но есть и другая сторона вопроса,
которую надо учитывать. Если под выносливостью понимать способность футболиста
вести в высоком темпе игру, то она достигается не только тем, что он в
состоянии затрачивать в течение 90 минут большое количество энергии, но и
умением рационально ее расходовать. Высокая техника футболиста, умелая и
непринужденная обработка мяча, точный пас, взаимопонимание, тактические навыки,
рациональная техника бега – все это позволяет сэкономить силы и, тем самым,
повышает, если можно так выразиться, коэффициент выносливости команды.
В нынешнем сезоне, несмотря на то, что он был более высоким по нагрузке, а
команда играла почти в одном составе, мы не обнаружили признаков утомления ни у
одного из игроков. Думаю, что это результат не только специальной работы на
выносливость, но и других видов тренировки.
Конечно, большую роль в этом сыграло и медицинское наблюдение за игроками.
Муть дела заключается, однако, не только в том, чтобы своевременно лечить
больных футболистов или точно определять момент, когда можно выпустить после
травмы игрока. Роль медицинского наблюдения в тренировочной
практика должна быть и может быть шире. Сейчас разработаны способы, с
помощью которых можно контролировать степень тренированности футболиста и более
или менее отчетливо представлять себе, когда нужно уменьшить или, наоборот,
повысить тренировочную нагрузку. Для этого медицинское наблюдение должно
вестись систематически, с участием тренера, а данные медицинского контроля
использоваться при планировании тренировки и, в частности, учитываться при ее
индивидуализации. Медицинский контроль заслуживает более широкого использования
в практике тренировки. Мы же по существу делаем в этом направлении всего только
первые шаги.
Работа над техникой ведется у нас круглогодично, но особое внимание ей уделается в подготовительном
периоде. В нынешнем сезоне 48 проц. затраченного на тренировки времени было
посвящено технике. Мне кажется, что зима не время для тактической учебы и лучше
всего уделить внимание тактике перед сезоном, на южных сборах.
Главное, чем мы занимаемся, это удар и остановка мяча – альфа и омега
футбольной техники. Финты, отбор мяча, вбрасывание, жонглирование, ведение мяча
идут на втором месте. В работе над техникой довольно большое место занимают
произвольные упражнения, когда игроки самостоятельно тренируются в тех
элементах техники, которые из больше всего привлекают и которые им больше всего
хочется освоить или усовершенствовать. Наличие в команде высокотехничных
игроков, у которых есть чему поучиться, значительно облегчает нашу задачу.
Однако в команде у многих игроков есть еще некоторые слабости. Одни владеют
правой ногой лучше, чем левой. Иные никак не могут в совершенстве овладеть
таким, на первый взгляд, простым элементом, как удар «щечкой». Третьи слишком
увлекаются «сухим листом». Словом, работы над техникой непочатый край.
Некоторые тренеры считают, что в команду мастеров футболист должен
приходить технически полностью подкованным, что в команде у него нет
возможностей для овладения новым техническим арсеналом. Мне кажется это
неверным, так же как неверно и противоположное утверждение, будто новым
техническим приемам можно обучить в кратчайший срок, чуть ли не в две недели.
Техническое мастерство растет медленно. Нужен не один сезон, чтобы новый
технический прием был отработан до совершенства и стал привычным. Но это
возможно и зависит только от упорства и настойчивости футболиста.
Мы, конечно, поправляем технические ошибки игроков на тренировках,
стараемся определить причины происхождения тех или иных ошибок, направляем
внимание игроков на те или иные пробелы в технике, но
все время помним, что исполнение технического приема и склонность к какому-либо
определенному техническому элементу связаны порой с конституционными особенностями
игрока. Поэтому в работе над техникой следует предоставлять значительно большую
свободу самим игрокам, тем более, что именно эта часть
тренировки проделывается ими с особой охотой.
Что касается тактики, то здесь в основу у нас положено, я бы сказал,
тактическое образование игроков, которое мы начинаем сразу же, как только
молодой футболист попадает в команду. Мы не считаем нужным натаскивать
игрока на тот или иной вариант, а стараемся научить его тактически мыслить,
решать тактические проблемы в ходе игры. И первое, что нужно для этого, это
четкое и ясное усвоение футболистом его функций в зависимости от поста,
занимаемого в команде. Когда игрок твердо и ясно представляет себе, чего от
него ждет команда, каковы его обязанности, он не только с полным пониманием
обстановки ведет игру, но и на тренировках старается выработать 
качества и
приемы, которые нужны ему для выполнения возложенным на него функций.
Конечно, у нас есть ряд элементов, которые составляют
кану тактического рисунка команды, скажем, требование к игрокам открываться за
спину противника, используя скоростные данные. Отсюда у нас и часто
встречающиеся в игре острые проходы вперед. В тактической работе мы
придерживаемся того мнения, что вся игра должна строиться на очень простых комбинациях,
которые, в сущности говоря, можно было бы точнее назвать привычными связями в
команде. Чем проще комбинация, чем меньше игроков в ней участвует, тем она
осуществимей. И наоборот, многоходовые комбинации в большинстве случаев
обречены на неудачу. Мы придаем большое значение индивидуальным фланговым
прорывам и проходам центральной тройкой. Взаимодействие игроков у нас не
является результатом тренерских установок, оно порождено совместным игровым
опытом. Игроки находят себя, свои связи, место в ходе матчей, и поэтому их игра
лишена схематичности и является часто результатом игровой фантазии,
импровизации. Некоторые смены в составе команды, а особенно в линии нападения,
естественно ведут за собой и изменений привычных связей, а значит и рисунка
игры.
Установка на игру обычно длится не более 15 минут. Она охватывает только
самое главное, решающее и в таких чертах, которые нисколько не связывают
творческую игровую инициативу.
Что касается разборов игр, то я лично далеко не убежден в том, что каждая
игра нуждается в многочасовых разборах, на которых часто очень многое
повторяется. Во-первых, надо иметь в виду, что игроки сами после игры обычно
разбирают, что произошло на поле, и дают, как правило, верную оценку действий
друг друга. Во-вторых, есть ли смысл каждый раз указывать игроку на те его ошибки, которые происходят не от его
несообразительности, а от таких коренных причин, как недостаток скорости или
выносливости или техники. Мне кажется не лишенным смысла опыт английских
тренеров, которые производят разбор сразу нескольких игр, когда можно
обнаружить не случайные ошибки, которые бывают у каждого игрока, а какой-то
общий недостаток, подлежащий исправлению.
Но, если мы уделяем очень немного времени установкам, это не значит, что мы
не готовимся к каждому матчу. Но делается это иначе. Я лично придаю большое
значение психологической подготовке, и для меня известным мерилом служит
последняя тренировка перед игрой, которая, как правило, определяет настроение
всей команды и отдельных игроков. Перед каждой игрой я считаю необходимым
поговорить с каждым игроком в отдельности, посоветоваться с ним о том, как ему
играть против данного противника. Иногда такие беседы носят групповой характер:
беседа, например, с защитниками. Такой метод себя полностью оправдал. Он служит
хорошим средством не только тактической, но и психологической подготовки перед
матчем.
Тот, кто сталкивался с тренерской работой, хорошо знает, какое большое, а
подчас и решающее, значение имеет дружба команды. Разве не бывали мы
свидетелями, как хорошая команда, показывавшая прекрасные боевые качества,
вдруг расклеивалась и начинала плохо играть. Те же игроки, те же привычные
связи, та же манера, и все-таки не то! Команда напоминает в таких случаях
механизм, который забыли смазать. И как часто такая удивительная и непонятная
для зрителя перемена объясняется тем, что команда потеряла внутреннюю
спаянность, дружбу, веру и уважение друг к другу. Дружба – вот так смазка,
которая нужна механизму команды, это ее душа и сердце!
Сейчас много
говорят о психологической подготовке футболистов к соревнованиям. Это
действительно важное и нужное дело, новое в тренировочной практике, и мы должны
искать новые методы и средства для воспитания и поддержания боевых качеств
команды. Но без дружбы в коллективе такая работа обречена на провал. Дружба –
вот фундамент, на котором держится команда. Нужно ею дорожить и нужно научить
игроков дорожить дружбой в коллективе, научить уважать друг друга. Без этого ни о какой психологической
подготовке не может быть и речи.
Конечно, и у нас в «Торпедо» бывают небольшие стычки между игроками, мелкие
ссоры, но они нисколько не отражаются на общем деле. У нас невозможны
положения, чтобы один игрок не давал бы, например паса другому из-за каких-то
обид. А ведь такие случаи бывают в командах…
Наш перспективный план предусматривает введение в состав молодых игроков.
Это дело тонкое, так как связано с определенным риском. Естественно, что в
линию нападения игроки вводятся скорее, чем в линию защиты. Но при всех случаях
в игрока надо поверить, чтобы ввести его в состав, и поверить в него должны не
только тренеры, но и товарищи. Команда должна принять нового игрока. Без этого
он войти в состав не сможет. Вот почему так трудно ввести новичка в команду. И
дело здесь не только в риске, в возможной потере очков, а в том, что самого
игрока можно погубить, или, во всяком случае, надолго задержать его выход на
первый план. Ведь того же Маношина мы пробовали
вводить в основной состав еще в 1956 году. А сколько раз наши болельщики
настойчиво советовали нам ввести его в состав. Мы не уступили этим настояниям
и, по-моему, оказались правы.
Футболист высокого класса складывается к 24-25 годам. Бывают, конечно,
исключения, но они только подтверждают правило. Таково мое глубокое убеждение,
верное, по крайней мере, для нашей географической среды, для средней полосы
России. Поэтому я надеюсь, что команда «Торпедо» еще далеко не достигла своего
зенита. Она может еще «прибавить игру». Залогом этому служит то, что она
работает и тренируется по перспективному плану, сочетая близкие и дальние цели.
У нас еще много недостатков, недоделок, ошибок, промахов, но мы их видим, знаем
путь их исправления, и это позволяет с надеждой думать о будущем.
В.Маслов,
старший тренер команды «Торпедо»
"Спортивные игры"
(№ 11, 1960 г.)
Опубликовано
– http://community.livejournal.com/soratniki/643355.html#cutid1
