ТАК БЫЛО задумано заранее: написать предлагаемую вниманию Читателей статью еще до того, как станет известным исход решающего поединка 18 ноября. Это в какой-то степени раскрепощало автора, избавляло его от груза излишних эмоций, от необходимости торопливо следовать по непривычному в подобных ситуациях журналистскому маршруту: радиоприемник — письменный стол. Да и, кроме того, результат ташкентского матча имел скорее лишь формальное значение: кому бы ни достались золотые медали в их, так сказать, материальном выражении, торпедовцы и, разумеется, тбилисцы еще до финального свистка Микелиса Рубениса имели на владение ими бесспорное моральное право.

Когда проходишь, не склонив головы, не сбиваясь, путь длиной в тридцать два календарных матча, то тут уже всякого рода привходящие обстоятельства отступают на задний план.

Именно так, не склонив головы, не сгибаясь, и прошла этот путь команда московского «Торпедо». А если растянуть его на два последних года (что объективности ради сделать нужно), то, возможно, на ум иным читателям, как и автору этих строк,  придаст известное латинское изречение; «Per aspera — ad astra!» («Через тернии — К звездам!»).

Сколько ни ворошу свою память, я не в состоянии найти в истории отечественного футбола примера, аналогичного тому драматическому положению, в каком очутились торпедовцы два года назад. Тбилисцы, в частности, никогда ничего хотя бы отдаленно похожего не испытывали,

«Торпедо» покинули сразу шесть игроков основного состава. В команду пришел новый «не видный» тренер Юрий золотов, сам сравнительно недавно игравший на левом краю торпедовского нападения. В конце прошлого года вернулся в родные пенаты Виктор Марьенко. Покидал он их несколько лет назад действующим игроком, уступая свое место юному Виктору Шустикову, и вновь переступил знакомый порог уже начальником команды. Переступил, когда почти окончательно определилось более чем скромное на первый взгляд десятое место торпедовцев в турнирной таблице.

Я говорю «на первый взгляд» потому, что на самом-то деле это десятое место стоило, пожалуй, призового. Ведь по существу все приходилось начинать сызнова: конструирование «модели», ее испытания, тщательную, без зазоров притирку одной «детали» к другой, Коллектив, еще совсем «недавно являющий собой, выражаясь фигурально, образец зрелого, много опытного мужа, прошедшего, что называется, огонь, воду и медные трубы, как бы шагнул в далекое прошлое, усевшись опять за школьную парту. Правда, в его рядах сохранились и те, чьи отличные футбольные знания уже вознаграждались ранее золотыми медалями, и это счастливое обстоятельство сыграло, конечно, заметную роль в становлении, вернее, в восстановлении команды.

Но она не повторила самое себя, отнюдь нет. Образовался совершенно новый, может быть, даже более повышенной, нежели прежде, твердости сплав. Это был, если хотите, своего рода ответ на удары спортивной судьбы, на те явно преждевременные «поминки», которые готовы были справить по команде иные недальновидные болельщики. Я думаю, что этой благородной ожесточенностью, желанием доказать всем и вся, что, говоря словами поэта.

...мы живы, кипит наша
алая кровь

огнём неистраченных сил...

и объясняется в значительной мере тот воистину сказочный взлет через тернии — к звездам, который команда совершила всего за одни сезон.

И вместе с тем его нельзя считать результатом просто вспышки самолюбия, как нельзя считать и неожиданным: он закономерен. Я имею в виду неизменное влияние той среды, в которой формировалась, воспитывалась, мужала команда — и не только в нынешнем ее составе, но на протяжении всей ее истории, влияние того рабочего коллектива, перед которым она всегда была подотчетна. Это не мои слова. Вряд ли многие из торпедовцев последнего поколения знали человека, чье имя, носит их родной завод. Я часто встречал Ивана Алексеевича Лихачева на стадионе, когда играло «Торпедо», а потом вдруг он перестал ходить Мне, помню, сказали, что на посещение директором автозавода матчей наложили вето врачи: уж слишком Иван Алексеевич волнуется, переживает за своих ребят, а у него больное сердце. Но директор следил за выступлениями команды, частенько приезжал к футболистам на тренировки, принимал их в своем кабинете и, как рассказывали сами торпедовцы, не уставал повторять им: «Никогда не забывайте, вы не передо мной, директором, подточены, это все ерунда; вы перед рабочими подотчетны».

Я хорошо помню первое появление торпедовцев: в «большом футболе» двадцать шесть лет назад. К тому времени уже были увенчаны чемпионскими лаврами «Динамо» и «Спартак», уже владел Кубком СССР «Локомотив». И вот на старт четвертого чемпионата страны вышел робкий, как можно было бы предполагать, новичок — «Торпедо». Робкий? Как бы не так! Новичок сразу же включает третью скорость. Пять туров он идет впереди всех, ему сдаются «Спартак» и «Металлург», в середине сезона сокрушительное поражение — 1:5 терпят от него киевляне. Торпедовцы приятно удивили тогда нас на редкость свежей игрой, смелым экспериментом с выдвинутым вперед центрфорвардом Александром Синяковым.

Недавно беседовали мы, вспоминая старое, с вратарем команды «Торпедо» образца 1938 года Всеволодом Виноградовым. Он рассказал мне, как сложились судьбы его товарищей по команде. Синяков? Крупный инженер на крупном ленинградском заводе, Хавбек Владимир Ершов, тоже инженер, работает на Московском заводе малолитражных автомобилей. А защитника Владимира Полякова помните? Да, он директор карбюраторного завода. А левого крайнего Анатолия Емельянова? Он в ту пору директорствовал на фабрике-кухне, а сейчас «инженерит» на Миасском автомобильном заводе. Ну, а Виктор Маслов, Рамиз Каричев, Георгий Жарков и другие, — те все на тренерской работе.

Слушал я Виноградова и думал: батюшки светы, да ведь когда перед «Торпедо» впервые распахнулись двери в «большой футбол», еще не было на свете ни Валерия Воронина, ни Анзора Кавазашвили, ни Олега Сергеева, ни Виктора Шустикова, ни Владимира Щербакова, ни Вячеслава Андреюка, ни Эдуарда Шаповаленко. Но не рвется связь времен, не ржавеют традиции, и так же крепка у футболистов нынешнего торпедовского поколения «автозаводская косточка».

Это относится не только к старожилам команды, но и к тем, кто пришел в нее сравнительно недавно, скажем, к Владимиру Сараеву, Вячеславу Соловьеву или его тезке Марушко. Любой из них тоже ответствен перед рабочим коллективом завода, любой перед ним подотчетен.

Отсюда, как мне представляется, высокая игровая дисциплина торпедовцев. Отсюда верность их неписаному закону — «каждый отвечает за каждого», иначе говоря, отвечает не только за себя, но и за партнера, точнее, за партнеров, Мне не хочется произносить ни к чему не обязывающие, но вроде бы обязательные слова о дружбе, цементирующей союз футболистов «Торпедо» и т.п. Однако известно, как бывае_т порой болезнен и длителен процесс «приживления» к организму команды даже одиночек. Что же говорить, если на его долю выпадают такие потрясения, как это случилось с «Торпедо», когда пришлось перетасовывать чуть ля не весь состав. Но не зря говорится: ищите да обрящете. Мы убедились, что в организме команды вовсе не оказалось чужеродных тел, Впечатление неизменно складывалось такое, будто все торпедовцы уже не один год играют вместе, бок о бок, и способны понимать друг друга с закрытыми глазами. Так не бывает, когда игрок выполняет свои функции сугубо «профессионально», когда ему дорога не команда, ее честь и достоинство, уважение и доверие товарищей, а единственно — сам футбол.

Всякая задача кажется простой, когда она уже решена. Надо основательно повариться в торпедовском котле, чтобы постичь в деталях, как решали свою трудную задачу «не видный», а на поверку оказавшийся видным тренер Юрий Золотов, его коллега Борис Хренов и вошедший позже в триумвират Виктор Марьенко. Полагаю, у них есть чему поучиться, хотя, коли быть откровенным, и им тоже есть чему учиться у других. Мне, например, думается, что торпедовские защитники излишне увлекаются игрой «один в одного»; или, как выражаются футболисты, «персоналкой» в ущерб зонной обороне, предоставляющей куда больше простора для широкого, свободного маневра. Но это предмет особого разговора.

Не знаю, кто первый предложил для спортивного общества автомобилестроителей звонкое имя «Торпедо» и чем он при этом руководствовался. Английское слово «torpedo» и производные от него имеют несколько значений. Одно из них фигурально переводится как «разбить».

Черт возьми, не девиз ли это своего рода? Я не припомню в минувшем сезоне ни одного матча, когда бы торпедовцы не стремились наголову разбить противника, когда бы они заранее шли на компромисс, «намекали» на свое согласие поделить очки. Неутолимая жажда атаки сжигает команду на протяжении всех девяноста минут. Она всегда, как туго натянутая тетива лука, но кто угадает, в каком направлении полетят стрелы и кто возьмет на себя их роль. Заслуженный мастер спорта Анатолий Акимов, по-моему, тонко заметил, что их атаки строятся чаще всего треугольником, его вершина — Валентин Иванов, основание — Валерий Воронин и Борис Батанов. Но не менее часто бывало и так, что вершина мгновенно превращалась в основание, а основание в вершину. Вспомним, как Воронин в матче с «Кайратом» забил решающий гол. Впрочем, это пример далеко не единичный.

Мне нечего прибавить — да в этом и нет, нужды, — к тем характеристикам, которые специалисты и любители футбола в Советском Союзе и за рубежом давали таким мастерам (вот уж подлинно Мастера с большой буквы независимо от их званий), как Валентин Иванов и Валерий Воронин. Но все-таки нельзя пройти мимо одного очевидного и весьма существенного факта. Валентин Иванов был тем капитаном, который не покинул торпедовский корабль, когда он дал опасный крен, и он же вместе с Ворониным, уверенно сжимая штурвал, повел этот корабль через тернии — к звездам! Такие заслуги ценятся куда дороже, нежели забитые голы и даже медали. Такие заслуги не забываются, и я верю, не будут забыты.

Повторяю вновь: эти строки писались, когда на ташкентском стадионе еще не прогремел мощный заключительный аккорд футбольного года. Не знал, кто громче ударит на этот раз по клавишам. Но я слышал всю победную мелодию, сыгранную торпедовцами в течение сезона, и этого с меня вполне достаточно. Как, наверное, и миллионам любителей футбола в нашей стране.

Второе место в таком чемпионате — почетное место, и мы поздравляем автозаводцев с серебряными медалями.

Илья БАРУ
(«Футбол» - 1964», №47)