Арсен АВАКОВ:

слез никто НЕ СДЕРЖИВАЛ

До назначенной встречи с Арсеном Аваковым оставалось еще с добрых полчаса, и я решил, что успею попить чайку. Заварил, налил в стакан, достал дежурный бутерброд ... и тут стук в дверь: «Можно?» Это был он — Аваков. футболист, которого руководство московского «Торпедо» не могло никак заявить полтора года. «Да, да, конечно», — ответил я. В комнату, чуть приоткрыв дверь, вошел стройный молодой человек в спортивном костюме и в нерешительности остановился. Поняв его застенчивость, я попросил располагаться как дома и предложил чаю. Он посмотрел на стакан, потянул носом, вдыхая поднимавшийся парок только что вскипяченного чая, и тихо спросил: «Зеленый? Хорошо. Сразу домом запахло. Мы ведь в Душанбе только, почитай, его и пили. Жажду он хорошо в жару утоляет и давление снижает».

— Так вы, значит, родом из Таджикистана?

— Да, там родился, вырос, там и в футбол стал играть. Сначала в школе, затем в дубле «Памира», а в 1991-м уже в основной состав стал привлекаться. Но закрепиться не успел — не в чем уже закрепляться было. Тот союзный чемпионат стал последним, и мы, футболисты республиканских команд, оказались в один миг отрезанными — нет, не от прошлого, а от будущего. Мне, правда, довелось сыграть за «Памир» в первом чемпионате Таджикистана, но потом война растоптала и этот еще не окрепший турнир.

— Поэтому-то вы и оказались на Украине?

 

 

 

— Да, лучшие игроки «Памира» стали разлетаться по белу свету. Наиболее опытные и известные подались в Москву, а мы, молодые, кто куда — одни в соседний Узбекистан, другие на Украину. Сначала я оказался в Шепетовке, куда меня пригласил главный тренер местного «Темпа» — Леонид Иванович Ткаченко. Команда эта тогда выступала в первой лиге, и перед ней стояла одна задача — пробиться в высший дивизион. Мы ее решили, а через полтора года я оказался в запорожском «Торпедо», команде более стабильной во всех отношениях. Пригласил меня туда Игорь Александрович Надеин.

— И стали в ее рядах лучшим бомбардиром чемпионата?

— Да, хотя вышло это во многом неожиданно. Я ведь начинал тот сезон защитником.

— То есть как?

— Это давняя история. За дубль «Памира» я играл нападающим, а когда попал в основной состав, то возникли проблемы. В то время, если помните, у «Памира» была сильная линия атаки — Мухамадиев, Мухадов, Манасян... И мне, молодому 19-летнему игроку, составить им хоть какую-то конкуренцию было очень сложно. Поэтому тогдашний тренер команды Олег Иосифович Хаби стал наигрывать меня на месте правого защитника. В этом новом для себя амплуа я и стал выступать за основной состав. Однако в Шепетовке мне вновь пришлось вспомнить навыки нападающего, и опять-таки по случаю. Ткаченко, отрядив меня в переднюю линию, собственно, ничего не объяснял, а просто сказал: «Понимаешь, защитников у меня девять человек, а нападающих всего два с половиной». Правда, играл я немного, в основном выходил на замену. Наверное, все-таки Ткаченко не удовлетворяла моя игра. Да и мне, если честно, не очень хотелось играть в нападении. Не знаю почему, но в то время душа у меня больше лежала к игре в защите. Из-за этого, кстати, иной раз в наших с ним взаимоотношениях напряжение возникало.

Когда же попал в Запорожье, то первые семь туров также играл на месте правого защитника, а в восьмом Надеин, всерьез недовольный атакующим потенциалом команды, предложил мне попробовать себя впереди. Попробовал. И пошло, и пошло, а в итоге в конце того чемпионата я стал лучшим бомбардиром первенства.

— Да, в общем-то любопытная ситуация, необычная.

— Наверное. Но это сейчас я так спокойно об этом рассказываю, а если вдуматься хорошенько, то такой крутой поворот в карьере редко у кого случается.

— И все же, за счет чего вам удалось опередить в споре бомбардиров других известных форвардов, например, Леоненко?

— Может быть, неожиданностью моего преображения? Ведь для защитников очень важно знать манеру игры нападающего.

— И какова же ваша манера?

— На самом деле очень простая — в каждой ситуации я стараюсь предугадать, когда сам должен (именно не могу, а должен) завершить атаку, а когда лучше сыграть с партнером. Есть еще некоторые нюансы, но раскрывать их я бы не хотел.

— Боитесь раскрыть секреты? Кстати, в следующем чемпионате Украины бомбардирские дела у вас не заладились.

— В следующем году играл я мало, провел только один круг, да и то матчей десять, наверное. Не знаю почему, но некоторые арбитры стали уж очень придираться ко мне. Любой фол, любую игровую ситуацию трактовали не в мою пользу и не скупились на желтые и красные карточки. Да, я на поле бываю вспыльчив, это мой минус, но грубым игроком не был никогда. А в одной встрече произошел вообще не поддающийся никакому объяснению случай. Судья на ровном месте показывает мне красную карточку. Я ухожу с поля, прохожу мимо бокового арбитра, а тот останавливает меня и спрашивает: «Слушай, а за что он тебя с поля-то удалил?» Я только развел руками. Что можно ответить, когда сам не понимаешь, за что.

— Значит, уровень судейства невысок?

— Да нет, как везде. Есть бригады арбитров, которые очень тонко разбираются в футболе и судят четко и объективно, а есть такие, которые одну ошибку за другой делают. Недавно, воспользовавшись перерывом в чемпионате России, побывал я в Запорожье и посмотрел матч «Торпедо» с «Таврией». Гости выиграли 3:2, но во многом из-за ошибок арбитров.

— Скажите, а уровень чемпионата Украины каков? Это что — только киевское «Динамо»?

— Нет, нет. Киевляне, конечно, выделяются, но есть еще немало достаточно сильных команд. Очень интересно, например, играет «Черноморец», возглавляемый Леонидом Буряком, в футбол умный, интеллигентный, я бы сказал. Сильное впечатление оставляет «Днепр», новичок лиги ЦСКА-«Борисфен». Но, конечно, матч на матч не приходится. Бывают игры интересные, бывали проходные, в том плане, что не затрагивают душу ни зрителей, ни самих футболистов. Команды в основном исповедуют силовой, атлетический стиль игры, где много внимания уделяется борьбе и меньше игре, как таковой.

— В этом году лучшим бомбардиром стал нападающий «Черноморца» Гусейнов. Вы знакомы с ним?

— Близко нет. Но однажды, когда играл еще защитником, пришлось опекать его. Главное достоинство этого форварда в феноменальном голевом чутье. Он всегда оказывается там, куда отскакивает мяч. Много перемещается, двигается. Я, кстати, тогда так и не уследил за ним — один мяч он все-таки забил.

— В свои 25 лет вы успели поиграть в футбол и у себя на родине в Таджикистане, и на Украине, и теперь вот в России. Но, насколько я знаю, вы являетесь еще и игроком национальной сборной Таджикистана. Что она собой представляет?

— Можно сказать, что по-настоящему родилась она только в этом году, и в ее послужном списке лишь две официальные игры, сыгранные в отборочном турнире Кубка Азии со сборной Узбекистана. Главным тренером национальной команды является Абдуло Мурадов, а президентом федерации таджикского футбола Валерий Турсунов. Эти-то два человека, по сути, и решили возродить национальную сборную. И за помощью обратились к нам, игрокам, выступающим сейчас в России, на Украине и в Узбекистане. Откликнулись все, и костяк команды составили, конечно, бывшие игроки «Памира» — Мананников, Батуренко, Фузайлов, Ашурмамадов, Алидодов, Асадуллаев. Чуть позже сумели заявить Рахимова, а вот Мухсина Мухамадиева так и не удалось. Он «засветился» в одном-единственном официальном матче за сборную России и играть за нас теперь не имеет права. Со временем нам, наверное, удастся заявить еще несколько сильных игроков, которые стали гражданами Узбекистана, но за сборную этой страны не выступали. В общем, пока проблем у Мурадова много. Вот и эти два матча со сборной Узбекистана мы сыграли, как говорится, с листа, проведя совместно практически одну-две тренировки.

— И каков был итог, плачевный?

- В итоге по сумме двух встреч мы уступили, выиграв первую игру 4:0 и проиграв во второй — 0:5. И несмотря на то, что во второй встрече в Ташкенте из пяти мячей два были забиты с пенальти, один, из положения «вне игры» и один при помощи руки, все же итог закономерен. Во-первых, не будем забывать, что Узбекистан — нынешний чемпион Азии, во-вторых, команда хорошо укомплектована, в-третьих, в стране проходит сильный и стабильный клубный чемпионат, и так далее.

— Так как же вы умудрились выиграть первый матч, да еще со счетом 4:0?

— За счет чисто индивидуальных действий. Командной игры не было практически никакой. Помогло, наверное, и то, что узбекские футболисты, как мне показалось, вышли на поле с чувством собственного превосходства. Игра была равной. В конце первого тайма нам удалось забить один мяч, а во втором, когда гости бросились всей командой отыгрываться, в контратаках мы провели еще три.

— Зрители, наверное, были в восторге?

— После игры люди на трибунах, а стадион был переполнен, плакали. И, видя это, никто из нас, футболистов, слез тоже не сдерживал. Понимаете, люди там, в повседневной жизни, ходят с потухшими глазами. Уровень жизни очень низкий. Средняя зарплата в стране 12 долларов, а цены сумасшедшие. Поэтому этот матч для них имел прежде всего, наверное, не спортивное значение, а моральное, позволил хоть на полтора часа, но окунуться в иной мир, в прошлый мир, когда на трибунах собирались добрые, улыбчивые люди и скандировали: «Памир», «Памир»! Люди соскучились по футболу. Их настроение я не смогу описать словами, да это, наверное, и невозможно. Такое надо почувствовать, пережить, испытать на себе.

Страшно, знаете, что? Мальчишки перестают верить в футбол. Мы, помню, рвались в футбольную школу, а у нынешних ребят мысли заняты тем, как прожить, выжить в этой жизни. Да и школы-то существуют чисто на общественных началах. Люди работают на одном энтузиазме, по сути, без зарплаты, без мало-мальски нормальных условий. И так будет до тех пор, пока Таджикистан не станет стабильным государством. Но главное, чтобы мир наступил, и как можно скорее. Это основное.

— Да, мир необходим нам всем, и главное — в наших душах. Так, значит, говорите, в детстве в футбол очень стремились?

— Да, очень. Отец меня понимал, поддерживал. Он и сам очень любит футбол, да и играл в молодости, правда, на любительском уровне. А вот мама, когда получал двойку, очень ругала, считала, что это футбол во всем виноват. Часто грозилась на тренировку не отпустить, но однажды... Мой первый тренер Степан Константинович Бурлачко, необыкновенной души человек, зашел к нам в гости, вот как вы сейчас, чайку зеленого попить, и засиделся допоздна. И вот то, что он сам был так влюблен в футбол, его необыкновенная порядочность успокоили маму, и больше она не препятствовала моим занятиям. Он вел меня до самого дубля. Сейчас продолжает работать детским тренером, кажется, в Пензе. Я помню его и почитаю до сих пор.

— Скажите, Арсен, вас полтора года никак не могли заявить за «Торпедо». Почему вы вместо того, чтобы плюнуть на все и уйти, терпеливо дожидались, когда все утрясется?

— А как иначе? Поймите, во-первых, меня позвал в команду сам Валентин Козьмич Иванов, во-вторых, все ребята в команде по душе мне пришлись, такое чувство, что я давно и хорошо всех их знаю, ну, и в-третьих, условия, которые мне предложили, вполне устроили. Я дал слово играть за команду, и как же я могу его нарушить? Да, «Торпедо» сейчас переживает очень нелегкие времена, и прежде всего в финансовом смысле. Но я верю, что Валентин Иванов не позволит уничтожить эту команду. Я в этом твердо убежден.

Аваков ушел, а я, допивая холодный зеленый чай, подумал о том, насколько же порой тесно футбол, эта игра души и страсти, переплетается с нашей повседневной жизнью. Так тесно, что под-час отделить одно от другого бывает непросто. Да, наверное, и незачем.

 

Иван ТИМОШКИН.

(«Футбол» № 28, 1996)