Двухочковые голы

 

ЛИДЕР чемпионата — московское «Торпедо» в последнее время добивается трудных побед с минимальным перевесом 1:0. Исключение составляет только матч с «Зенитом» (2:0). Поневоле задаешь себе вопрос: почему эта команда, идущая на первом месте по результативности, вдруг так резко снизила свою голевую продукцию? (В шести последних матчах только шесть мячей). В чем дело — в обстоятельствах, лежащих внутри команды или вне ее?

Вспоминая последние матчи «Торпедо», нельзя отделаться от впечатления, что команда, несмотря на удовлетворительную в общем физическую подготовленность, потеряла былые свежесть, задор и, пожалуй, даже изобретательность в атаке, которая всегда считалась главной силой «Торпедо». Правильно ли это чисто зрительное впечатление?

Наш корреспондент беседовал по этому поводу с капитаном «Торпедо» заслуженным мастером спорта Валентином Ивановым.

— Мне нелегко судить о внешнем впечатлении, какое оставляет наша команда у зрителей. Я играю, а потому вижу и чувствую матч по-другому. Могу только сказать, что команда наша играет сейчас изо всех сил, старательно, в меру своих способностей, А вот каждый последующий матч труднее, чем предыдущий. И почти не имеет значения имя противника.

— Словом, вы переживаете то же, что и бегун на длинные дистанции. Последние метры самые трудные?

— Да, если не иметь запаса. А мы его потеряли в Кутаиси. Главную опасность для нас представляют не столько команды — соперники за призовые места, сколько те, кто борется за выход из опасной зоны. Все они играют с нами так, как будто это финал Кубка. Приходится быть осторожнее, собраннее, внимательнее. Нельзя давать сопернику открывать счет. Мы хорошо помним кутаисское происшествие. Оно, видимо, наложило отпечаток на нашу нынешнюю игру. Возможно, она выглядит менее свободной, чем раньше. Что ж, надо приспосабливаться к сложившимся условиям.

— Как это понимать? Ставка на оборону?

— Нет, она не в манере «Торпедо». Мы хорошо знаем, что на одной защите далеко не уедешь. Мы защищаемся нападая, удерживая инициативу и мяч, пытаясь открыть или увеличить счет. Чем больше, чем дольше и чем лучше мы нападаем, тем спокойнее мы за тыл. Хотя мы сейчас забиваем мало голов, но все-таки в любой игре создаем по нескольку хороших моментов для взятия ворот. Надо отдать должное и нашей защите: в шести последних играх она пропустила только один гол. А за весь сезон в 27 играх в наши ворота влетело только 14 мячей, У нас второе место по пропущенным мячам. Однако вы знаете, что «бетоном» мы не пользуемся, хотя и любим играть на быстрых контратаках.

— Как вы расцениваете свои шансы?

— Шансы хорошие. Играть надо.

— Главная встреча в Тбилиси, с «Динамо»?

— Теперь все встречи главные. 22 октября главным будет матч с тбилисцами, а за пять дней до этого — с «Шинником», четыре дня спустя — с «Крылышками». Ни одного соперника нельзя сейчас недооценивать. Конечно, игра с тбилисцами может внести известную ясность, Но играть придется с полным напряжением до конца, до последнего матча, до последней минуты последнего матча.

— Кстати, о последней минуте матча. Некоторые из наших читателей на вас обижаются.

— За мяч, который я забил «Волге»?

— Вот именно. Говорят, как же не стыдно такому игроку, как Иванов, «украсть» мяч. Такой гол, мол, совсем его не красит.

— Я тоже получил такие письма и немало удивился. До сих пор меня ругали за незабитые голы, а вот теперь за забитый. Эти письма вызывают недоумение и обиду. Товарищи, которые пишут вам и мне, не замечают, как меня хватают за трусы, отпихивают руками, бьют по ногам. Это вроде считается нормальным. А вот гол я забил не так, как ожидалось, — и меня обвиняют чуть ли не в нарушении спортивной этики, хотя все было сделано по правилам.

— Кстати, как это все произошло?

— Волжане, если помните, хорошо провели игру. А мы никак не могли настроиться, да и игра что-то не шла. А потом, когда уже осталось мало времени, игроки «Волги» стали тянуть время, чтобы сохранить очко, которое они в общем-то заработали. Я подошел к штрафной площади поближе. Не для того, конечно, чтобы забить гол. Это мне и в голову не приходило, а для того, чтобы заставить вратаря выбить в поле мяч и начать игру. Я полагал, что нам удастся провести еще хотя бы одну атаку. Я сделал рывок и оказался между Луниным и Карасевым. А оба до того увлеклись и так небрежно разыгрывали мяч, что он оказался у меня в ногах. Что же мне оставалось делать? Мяч под ногой, перед глазами пустые ворота. И я сделал то, что должен был сделать любой форвард на моем месте.

— Толкнули мяч в пустые ворота?

— Не отдавать же его Лунину или Карасеву! А этого, кажется, от меня требовали авторы писем. Представляю себе что было бы, если бы я так поступил. Меня сочли бы чудаком.

— Но вас обвиняют еще и в том, что, забив гол, вы и ваши товарищи радовались?

— Я, кажется, действительно улыбнулся, Уж очень странно все получилось. И ребята радовались, конечно, спасенному очку. Очень оно нам дорого.

— Теперь все понятно.

— Это хорошо. Но нельзя ли поместить нашу беседу в «Футболе», чтобы мне не надо было отвечать всем приславшим письма порознь.

— Можно, конечно, если вы только скажете, какой, по вашему мнению, надо сделать из этой трагикомической истории вывод?

— А вывод очень простой. И вместе с тем важный. Надо усвоить, что игра длится не 88 и не 89, а 90 минут. И играть надо собранно все 90 минут, не расслабляясь. Мы для себя такой вывод сделали, и нам, если хотите, повезло. Сделали ли такой вывод волжане — не знаю. Судя по газетам, они пропустили за три минуты до конца гол в матче с московским «Динамо», и этот гол тоже отнял у них заслуженное очко. Не станут ли упрекать Авруцкого за этот гол?

(«Футбол»-1964, №41)