В поисках «золотой» середины

ЭТО была одна из первых наших бесед. Пожалуй, первая. Я спросил у него тогда:

— Что вы любите больше всего в футболе?

Он помолчал, потом заулыбался, видимо, вспомнив другой разговор, и сказал:

— Больше всего?! Но ведь в команде у каждого своя задача. Полузащитник должен надежно действовать при отборе мяча, на перехватах, отдавать «в адрес» и хотя бы раз вывести нападающего на удар. Сумеешь все это сделать — хорошо...

Признаться, его ответ смутил меня и даже немного разочаровал. Я хотел услышать другие слова, почти поэтические — о радости импровизации, чарах футбола, вдохновении, услышать именно от него, потому что он имел право их говорить. Но он не сказал их.

Мы все видели этого футболиста на поле. Высокий, суховатый, с движениями то размашистыми, как маятник, то неожиданно мягкими, как у кошки, он заметен в игре. За ним можно не следить специально, он все равно заставит обратить на себя внимание. В центре поля он вездесущ, в защите цепок, в атаке быстр, а в целом — виртуоз, удивляющий, естественностью финтов и спокойствием мудреца.

Таким мы знаем его сейчас. Почти таким мы его увидели и три с половиной года назад, когда он стал играть постоянно в основном составе московского «Торпедо». И мы сразу запомнили: «номер шесть — Николай Маношин».

Не у каждого футболиста, даже из числа наших ведущих мастеров, спортивная биография начиналась гак ярко, как у Маношина. Едва он дебютировал в большом футболе, как о нем появились самые лестные отзывы. Маношина сразу признали одним из лучших полузащитников страны и кандидатом в сборную команду СССР. В 1960 году, выступая весь сезон за основной состав «Торпедо», он стал обладателем высших трофеев: золотой медали чемпиона и диплома за победу в розыгрыше Кубка СССР. В это время Николаю Маношину было 22 года.

«Золотой дубль» — очень солидный пункт в характеристике 22-летнего футболиста. Но я не хочу преувеличивать его значения, потому что Маношин, еще не будучи обладателем высоких титулов, стал заметной фигурой в нашем футболе.

Мы познакомились с ним в 1959 году. Это был, первый сезон после шведского чемпионата мира, трудный сезон переоценки ценностей, поисков новых путей, особенно в освоении техники. Почти все сходились на том, что пробелы в технике — наше больное место и что нам нужны игроки-виртуозы, безукоризненно владеющие мячом. И именно в это время пришел Маношин — футболист сильный прежде всего незаурядной техникой. Он пришел очень кстати.

Трибуны горячо аплодировали. Маношину, когда он с уверенностью опытного жонглера, поиграв мячом в воздухе, мягко перебрасывал его через себя и оставляя недоумевающего соперника за спиной, или в акробатическом прыжке перехватывал ногой мяч на такой высоте, которая казалась с трибун недосягаемой. Маношин временами увлекался, злоупотреблял финтами, но трибуны прощали ему это: они давно ждали такой игры — свежей, легкой, импровизированной.

Как Маношин научился этой игре?

Он всегда играл в футбол увлеченно и жадно. Уже в шесть лет у него был свой мяч, и он гонял его во дворе с ребятами допоздна. А рядом с домом находился стадион Московского мясокомбината. Там соревновались настоящие команды, там можно было подсмотреть финт и потом опробовать его у себя во дворе. Он очень любил обвести трех-четырех ребят, он всегда старался это сделать и научился делать.

В тринадцать лет его приняли в команду мальчиков мясокомбината. За клуб разрешалось играть с четырнадцати лет, и чтобы не очень нарушать правило, тренер держал его сначала в запасе. Но потом не устоял — уж очень заправски орудовал с мячом маленький Николай. А парнишка сиял от гордости: он играл за мясокомбинат, где мастером ремонтно-механического завода был его отец — Алексей Петрович Маношин.

Так начался футбольный путь Николая. Четыре года он выступал за свой клуб. Потом по совету и рекомендации заслуженного мастера спорта К.Рязанцева Маношин поступил в футбольную школу молодежи, а еще через два года его пригласили в московское «Торпедо».

Уже тогда, в 1956 году, восемнадцатилетний Маношин провел свою первую игру за основной состав мастеров против свердловского ОДО. Но он не был готов к этому физически и к концу встречи совершенно иссяк. Он долго вспоминал этот матч, втайне побаиваясь, что его снова поставят играть за основной состав, и настойчиво занимался физической подготовкой. А потом появились силы и выносливость, а вместе с ними еще большая уверенность в себе, дерзость.

Сегодня, когда талант Маношина признан, мы хотим видеть в его .лице футболиста сильного не только своим техническим мастерством и.умением вести единоборство, во и острой тактической зоркостью, строгостью действий.

Маношин. — игрок, до конца влюбленный в футбол, игрок увлекающийся и способный увлечь зрителя. Но зритель, как показал минувший сезон, стал придирчивее к Маношину. Аплодируя мастерству и изяществу его финтов, трибуны не прощали ему теперь чрезмерных вольностей, увлечения индивидуальной игрой. И на этом нельзя не остановиться.

Умение сочетать увлеченность с игровой дисциплиной — дело совсем не легкое. И Маношину это не всегда удается. Правда, в минувшем сезоне он играл строже, хотя и не менее эффектно, чем год-два назад. Можно сказать, что Николай на пути к «золотой середине». И конечно, он найдет ее, потому что он человек серьезный, умеющий видеть главное и ценить мнение других.

Когда-то он переборол в себе желание быть форвардом. А он считался хорошим  форвардом и в клубе мясокомбината, и позднее в футбольной школе молодежи. Он выходил на поле под^: номером 9 или 10, обводил соперников и забивал голы. И, как всякий мальчишка, он мечтал стать грозой вратарей. Но однажды на календарную встречу не смог прийти полузащитник школьной команды, и на его место поставили Маношина. А потом Николаю сказали, что это и есть его место. Конечно, ему не хотелось расставаться со своей красивой мечтой, но он поверил тренерам и товарищам и стал полузащитником.

В жизни Николай строг к себе. Он не сторонник шумных развлечений, предпочитает театр, музыку, любит читать. Кстати, его отец, ныне пенсионер — фанатик музыки, хорошо играет на духовых и народных инструментах, и Николай вместе с женой Тамарой часто бывает в доме родителей, в мире музыки. Правда, Маношин говорит в шутку, что отцовский фанатизм он перенес на футбол, а для музыки оставил только чуть-чуть.

Но зато в своей специальности сын продолжил в какой-то мере традиции отца. Он закончил механико-технологический техникум при мясокомбинате и получил диплом техника по холодильным установкам.

Николай был учащимся, когда уже выступал за «Торпедо». Ему пришлось сочетать постоянные тренировки, игры, разъезды с посещением лекций. экзаменами. Это требовало упорства, умения планировать каждый свой день. Это было трудно, но товарищи по техникуму, видя серьезное отношение Маношина к учебе, помогли ему не только закончить курс наук, но и сделали его своим вожаком, избрав старостой группы.

Николай Маношин — комсорг команды. А если комсорг — значит пример для всех и в жизни, и в семье, и в футболе. И он действительно пример. Он продолжает настойчиво работать над повышением своего мастерства, воспитывая в себе новые качества, которые позволили бы ему подняться еще на ступеньку выше.

Если два-три года назад мы говорили о Маношине как о технике-виртуозе, то теперь мало сказать о нем только это. Николай заметно повысил свое тактическое мастерство. Уже не так часто можно увидеть его затяжные дриблинги при атаках, которыми он злоупотреблял раньше, В обороне Маношин почти отказался от рискованных финтов, вырабатывает в себе чувство дистанции при наблюдении за соперником, а в центре научился умело выбирать позицию для перехвата мяча.

Одним словом, Маношин, порадовавший нас три года назад прежде всего виртуозной техникой и талантом импровизации, сейчас утверждает себя в тех игровых нормах, которые он обязан выполнять как полузащитник высокого класса.

Владимир КИРИЛЛЮК