Слава отечественного футбола
|
Принципиальное противостояние 60-х годов: |
30 мая исполнилось бы 65 лет замечательному
футболисту, заслуженному мастеру спорта Славе Калистратовичу Метревели. Метревели
Слава Калистратович Родился 30 мая 1936 г. в Сочи, умер |
В большом футболе Метревели
появился летом 1956 года, когда тогдашний старший
тренер «Торпедо» Константин Иванович Бесков пригласил его из горьковского
«Торпедо». В команде столичных автозаводцев Метревели провел пять с половиной
сезонов. О том, каким Слава был нападающим, можно судить
прежде всего по тому, что он играл в сборной, завоевав с ней Кубок Европы, а
чуть позже, в том же 1960 году, уже в составе «Торпедо» стал чемпионом и
обладателем Кубка СССР. Осенью 1962 года Метревели уехал в Тбилиси и там уже в
форме динамовцев завоевал еще одну чемпионскую медаль. Как правило, по
окончании игровой карьеры наши футболисты уходят в тень, о них быстро забывают,
и бывшие кумиры нередко оказываются в трудном материальном положении. О Славе
Метревели этого сказать было нельзя — до последних дней о нем помнили
руководители «Торпедо» и тбилисского «Динамо», постоянно оказывали ему и его
семье помощь. По просьбе корреспондента «Советского спорта» воспоминаниями о
Славе Метревели делятся заслуженные мастера спорта Валентин Иванов, несколько лет игравший с этим форвардом и в «Торпедо», и в сборной, а
также динамовец Виктор Царев, который неоднократно опекал этого быстрого
нападающего.
Валентин Иванов:
Слава играл в стиле Гарринчи
— Константин Иванович
Бесков отыскал 20-летнего Славу Метревели в Горьком. На первых же тренировках
обратил внимание на дриблинг этого быстрого форварда. Со Славой я играл в одной
связке на правом фланге. Но, признаюсь, мы не сразу нашли общий язык. Поначалу
случалось, что я и покрикивал на него, подсказывал ему, как лучше сыграть в той
или иной ситуации. Слава оказался хорошим и благодарным учеником. Позже он не
раз по-доброму вспоминал обо мне, говорил, что это я многому его научил,
подсказал, как лучше использовать скорость и дриблинг. А эти качества у Славы были
действительно сильными козырями. В наше время были и с другие хорошие крайние
нападающие. Но одним, таким реактивным, как Еврюжихин или Рейнгольд, не хватало
техники, умения вовремя остановиться и принять верное решение, а другим,
например, Численко, не доставало взрывной скорости. Действия же Метревели на
поле напоминали игру знаменитого бразильца Гарринчи — получив мяч, Слава
решительно на высокой скорости шел на защитников и часто легко обыгрывал их. К
сожалению, с Метревели мы поиграли недолго. На мой взгляд, его переход в
тбилисское «Динамо» не пошел ему на пользу. Слава был коллективным футболистом,
а в Грузии предпочитают игру индивидуальную, с желанием выделиться красивыми
финтами, хотя это иногда шло в ущерб командным действиям. Яркий пример тому —
левое крыло «Динамо» Михаил Месхи, который часто играл ярко, артистично,
устраивал на поле настоящее шоу. Тем не менее
коэффициент полезного действия не всегда был стопроцентным. Женился Слава на
москвичке Татьяне, которая играла в баскетбол. Они прожили вместе около 40 лет.
В быту Метревели был очень добрым человеком — о таких
говорят, что он и мухи не обидит. А вот у меня однажды был
повод сильно обидеться на Славу: после «неудачного» для нас сезона 1961 года,
когда мы проиграли киевлянам золотые медали, а донецкому «Шахтеру» — Кубок
СССР, был уволен наш старший тренер Виктор Маслов, а вслед за ним из команды
ушли сразу шесть ведущих игроков, в том числе и Слава Метревели.
Несмотря на все наши уговоры остаться хотя бы на один сезон, у каждого
«беглеца» нашлись свои причины и вся шестерка проявила
твердость и все-таки покинула «Торпедо». Мы же чувствовали себя оскорбленными и
называли беглецов «предателями». Лишь спустя некоторое время, когда страсти
улеглись, я понял, что напрасно обижался на футболистов, ушедших из команды,
метал гром и молнии в их адрес — таких игроков удержать невозможно, особенно
если они родились и выросли в других городах, других республиках. Слава Метревели хотя и родился в Сочи, был грузином, как
говорится, до мозга костей. Он и раньше заводил разговоры о том, что все равно
уедет в Грузию, где жили его родители, которые, собственно, и уговаривали
Метревели быстрее вернуться домой. Слава был благодарен Виктору Александровичу
Маслову — тренеру, который вывел его в люди, в большой футбол, и просил
Метревели не уходить из «Торпедо». А слова Маслова для Метревели были законом,
но как только Виктор Александрович сам покинул «Торпедо», ничто не смогло
удержать в нашей команде и Метревели. И он уехал в тбилисское «Динамо». Потом
мы неоднократно встречались на футбольном поле в качестве соперников, а самый
памятный матч состоялся осенью 1964 года в Ташкенте, где мы в незапланированной
игре разыгрывали звание чемпиона. Динамовцы победили в дополнительное время со
счетом 4:1, и один мяч в наши ворота забил Метревели.
Последний раз я видел
Славу в Тбилиси, когда торпедовцы прилетали на матч Кубка УЕФА с динамовцами.
Но Метревели был уже далеко не тот жизнерадостный парень, каким я помнил его по
игре в «Торпедо», — жить ему оставалось несколько месяцев. И в последние годы
жизни, и после смерти наш клуб не забывал о своем бывшем игроке, оказывал
материальную помощь его семье. Несколько лет назад я был приглашен в Сочи на
товарищеский матч между «Жемчужиной» и тбилисским «Динамо», посвященный памяти
выдающегося футболиста Славы Метревели. Чуть позже сочинскому стадиону было
присвоено его имя.
Виктор Царев:
Метревели был популярен и за рубежом
— С Метревели мы
выступали в разных клубах, а вот поиграть в сборной из-за разницы в возрасте
нам не довелось. Но однажды наши пути пересеклись. Было это в середине 60-х
годов во время турне московского «Динамо» по Южной Америке. И я лишний раз
убедился в большой популярности Славы не только в нашей стране, но и за
рубежом. Помню такой забавный случай. После победы в Ла-Пасе над боливийской
командой нам выдали целый чемодан премиальных в местной валюте. Разумеется,
деньги надо было обменять на доллары, и поручили это сделать сопровождавшему
нас представителю Федерации футбола СССР Виктору Полунину. Еще до прилета в Ла-Пас
нас предупреждали о том, что в этом городе много хулиганов, и просили без
особой необходимости из гостиницы не выходить. В одиночку тащить сумку, набитую
деньгами, от отеля до банка Полунин не рискнул и попросил Метревели помочь ему.
Когда они вышли из гостиницы, за ними пристроилась группа подростков. Наши
«кассиры» ускорили шаг, боливийцы не отставали, пришлось перейти на бег, но
преследователи сделали то же самое. По признанию Виктора Полунина, ему пришлось
пережить неприятные минуты. Однако когда они добежали до банка, выяснилось, что
ребята преследовали не Полунина с сумкой денег, а Метревели и хотели всего лишь
получить автографы — оказывается, боливийцы запомнили Славу по игре в составе
тбилисского «Динамо», которое уже прилетало в Боливию на год раньше нашей
команды. Последний раз я встречался с Метревели в феврале 1997 года в его
квартире в Тбилиси. В этот любимый нами город я вместе с заслуженными мастерами
спорта Валентином Бубукиным и Владимиром Кесаревым прилетел на чествование по
случаю 60-летия еще одной звезды советского футбола - Михаила Месхи. Должен
признаться, что и столицу Грузии, и ее жителей мы не узнали, — жизнь в
республике стала настолько бедной, что, по признанию наших друзей, они, большие
любители посидеть за столом, давно перестали приглашать кого-либо в гости.
Метревели же был хорошо обеспечен материально — об этом позаботились
руководители «Динамо». Когда жена Славы Татьяна открыла дверь и пригласила нас
в квартиру, навстречу вышел и хозяин, которого непросто было узнать, — это был
уже больной человек, одетый в старый спортивный костюм. И, похоже, он нас тоже
узнал с трудом. Через год он умер.
Геннадий Ларчиков
(«Советский спорт», 2001,
май)
