НЕ ПОРА ЛИ МУЖЧИНАМИ СТАТЬ

Недавно, возвращаясь с футбольного матча «Торпедо» — «Зенит», собравшего всего лишь тысячу зрителей, я подумал: «Вот если бы сегодня в Лужниках установили огромный экран и показали заснятый на пленку матч «Торпедо» — «Зенит», скажем, двенадцатилетней давности, болельщиков собралось бы гораздо больше».

И смотреть пришли бы, конечно же, не для того, чтобы восстановить ход событий того, рядового в общем-то матча. Смотреть пришли бы Валерия Воронина, Валентина Иванова, Николая Маношина, Геннадия Гусарова, Бориса Батанова, Славу Метревели, то есть всех тех футболистов высокого класса, которые и составляли самобытную команду «Торпедо». С тех пор, наверное, и появилось определение «торпедовский стиль»: комбинационный, быстрый, атакующий, результативный. И по-настоящему красивый.

Я бы не стал ворошить «дела давно минувших дней», если бы нынешнее поколение торпедовцев сумело сохранить этот стиль.

Впрочем, мой собеседник — защитник московского «Торпедо» мастер спорта Леонид Пахомов — считает, что это верно, но только отчасти:

— Вспомните три поединка со «Спартаком» в нынешнем сезоне — один на первенство и два на Кубок. Разве в этих матчах наша игра не напомнила вам ту, двенадцатилетней давности? У нас было одно стремление — победить, ребята все делали вовремя: надо было отдать пас — тут же отдавали, надо было сыграть индивидуально — и кто-то один брал игру на себя, надо было пробить по воротам — били.

Все шло, как по нотам. Про такую игру наш тренер Виктор Александрович Маслов любит говорить: «Ребята, вы играли, как будто читали одну книгу». Вы понимаете, что он имел в виду?

— Это-то понятно. Интересует другое. Да, в этих матчах, как и во втором полуфинальном матче с ЦСКА, торпедовский почерк проглядывался, но что же мешает команде играть так всегда или по крайней мере в большинстве матчей?

— Прежде всего, не слишком добросовестное отношение к футболу, к учебно-тренировочной работе, к играм.

— А конкретнее?

— Я имею в виду молодых игроков. Скажем, и Никонов, и Дегтярев, и Филиппов, и Бутурлакин — все они могут играть лучше. Это они доказывают в некоторых матчах. Но вот в чем беда: стоит им провести одну встречу хорошо, как они успокаиваются. Примерный ход мыслей — я все могу, все у меня получается, что мне волноваться. Где-то недоработают на тренировке, не настроятся, как следует, на матч. В результате — игра у команды не клеится. А потом они чувствуют себя виноватыми и в следующей встрече стараются изо всех сил. Думаю, это относится не только к торпедовской молодежи.

— А ветераны команды, руководство не могут повлиять на молодых?

— Конечно можем и влияем: и пожурим иной раз, и посоветуем, и поговорим по душам. Случается, ребята обижаются. Но согласитесь, ни один тренер, как бы он того ни желал, не в состоянии уследить за двадцатью игроками, проконтролировать все их действия.

— Так какой же выход?

— Очень простой. Самоконтроль. Каждый должен добросовестно тренироваться, требовательно относиться к себе. На любую игру надо выходить с одной мыслью — победить и делать для этого все возможное. Я понимаю, что говорю прописные истины. Но, честное слово, неприятно уже слышать, что «Торпедо» — команда завтрашнего дня. А я слышу это чуть ли не ежедневно. Что значит «завтрашнего»? Можно подумать, что у нас играют юниоры, которые вот-вот подрастут, и на них все надежды. Но они уже выросли, понимаете, какое дело. И пора бы им стать мужчинами на поле.

Здесь я вынужден сделать небольшое отступление, поскольку читатель вправе спросить: «Почему именно с Пахомовым идет разговор о сегодняшних делах «Торпедо»? Ведь он не тренер и не капитан команды. Разве только потому, что он ветеран?»

Для того, чтобы стало понятно, почему для откровенного разговора «У кромки поля» мы выбрали Пахомова, стоит в двух словах рассказать о его пути в большой футбол. Пути сложном и тернистом.

Был в жизни Пахомова момент, когда Леонид — защитник юношеской команды бакинского «Нефтяника», серебряного призера первенства СССР — едва не бросил футбол навсегда. В команду мастеров родного города его не взяли и только любовь к футболу вернула его на поле.

Районная команда черноморского поселка, майкопская команда класса «Б», наконец, краснодарская «Кубань» — вот ступени, по которым он шел, прежде чем получил приглашение в московское «Торпедо».

Правда, еще до этого Пахомов дважды выступал в составе второй сборной страны, и предложений перейти в именитые клубы получил немало. Но он, внимательно следивший за игрой клубов высшей лиги, всегда мечтал играть в московском «Торпедо». Нравились ему игроки этой команды, нравился торпедовский стиль, и он радовался победам автозаводцев, переживал неудачи.

А с тех пор, как Пахомов надел футболку с буквой «Т» на груди, он в каждой игре отдает для победы всего себя без остатка. Он, разумеется, может сыграть чуть лучше или чуть хуже, но его никак нельзя упрекнуть в пассивности, в безразличии к исходу матча, а значит, и к судьбе команды, за которую он выступает шестой год.

Вот почему мы причисляем его к истинным ветеранам «Торпедо». Вот почему он вправе говорить, быть может, обидные для некоторых, но справедливые слова. А в том, что мой собеседник действительно справедлив, я убедился, услышав ответ на следующий вопрос.

— Как же все-таки команде «завтрашнего дня» удалось уже «сегодня» завоевать Кубок СССР?

— Попробую объяснить. На выигрыш Кубка мы настроились еще зимой. Хотелось хорошо начать сезон, а он ведь начинался с кубковых матчей. Не берусь судить, против кого было играть труднее — против команды Кутаиси, «Днепра» или «Зенита». Трудно пришлось во всех матчах. Как бы то ни было, а ребята постарались от души и чемпионат мы начали, забронировав себе место в полуфинале Кубка.

— Но потом последовали неудачи в первенстве?

— Да, стартовали мы неудачно. И хотя стремились поправить дела в чемпионате, но уже тогда понимали, что реабилитировать себя мы можем только в том случае, если выиграем Кубок. Это понимали все: и руководство команды, и сами игроки. Поэтому на полуфинальные матчи с ЦСКА ребята снова собрались и показали игру, которую вряд ли ожидал от нас соперник.

— Однако победа пришла, только во втором поединке?

— Зато какая победа! Особенно мы радовались за Дегтярева. Он, по-моему, раскрылся именно в той игре, забив три красивых мяча. И знаете, после этого я заметил, что увереннее заиграла вся наша молодежь. И это так было важно перед финалом.

— Шансы «Торпедо» на победу в финале многими расценивалась чуть выше, чем у «Спартака». Согласны ли вы были с подобной оценкой?

— Что я? Спартаковцы не были согласны. Правда, перед вторым матчем мы чувствовали себя поувереннее. Удивляюсь только до сих пор, откуда у ребят взялись силы, чтобы играть во второй день.

— В какой момент вы поверили, что Кубок у «Торпедо»?

— Когда «Спартак» не забил второй 11-метровый. Но окончательно поверил только в ту минуту, когда Кубок оказался в руках у нашего капитана Виктора Шустикова.

— Кстати, Виктор — ваш постоянный партнер по линии обороны. Шесть лет вы составляете пару центральных защитников. В чем секрет стабильной игры капитана «Торпедо»?

— В честном отношении к футболу: к тренировкам, к играм, к товарищам по команде. Вот кто по-настоящему может служить примером для молодых. А играть рядом с ним плохо — просто стыдно.

— За эти годы вы сыгрались и понимаете друг друга без слов. Не правда ли?

— Так мы считали до тех пор, пока в прошлом сезоне не перешли на зонный метод обороны. Трудно было перестраиваться, потому что до прихода Виктора Александровича Маслова «Торпедо» в основном придерживалось персональной опеки, а я был «чистильщиком». Пришлось переучиваться. Поначалу на разборах игр разговор шел почти всегда только о нас. Не клеилась у нас с Шустиковым игра: то я его не подстрахую, то он меня. Но постепенно дела пошли на лад, и мы сами убедились в том, насколько интереснее играть «зону». К тому же у нас, защитников, появилось гораздо больше возможностей идти вперед, непосредственно угрожать воротам соперника.

— Но вы-то как раз делаете это не так уж часто?

— Это верно. Но я бы с удовольствием подключался в наступление, если бы был уверен, что в случае ответной контратаки меня подстрахует один из полузащитников. Лучше других это умел делать Валерий Воронин. Мне даже запомнился один эпизод из матча шестилетней давности. Мы играли с ЦСКА. Отобрав мяч, я перешел с ним на чужую половину поля. Стрельцов, которого у штрафной площади держали сразу два защитника, увел их на фланг, освободив для меня коридор. Я оказался один на один с Баужей. Вратарь парировал мой удар, и я что было сил побежал назад. Вдруг вижу, Воронин машет мне рукой: не волнуйся, мол, все в порядке, я сыграю на твоем месте.

Словом, я не против подключений, но они должны быть разумными, не идти во вред команде.

— Вы только что упомянули фамилии торпедовских футболистов, игра которых доставляла истинное наслаждение и болельщикам «Спартака», и почитателям «Динамо», и поклонникам ЦСКА... Сейчас, к сожалению, игроков такого класса ни в «Торпедо», ни в других клубах высшей лиги нет. Почему? Вы никогда не задумывались над этим, Леонид?

— Задумываться-то задумывался, но всякий раз приходил к одному и тому же выводу. Неверный, на мой взгляд, у нас подход к детскому и юношескому футболу. Большинство тренеров, занимающихся с детьми, больше всего волнует, какое место займет его команда в том или ином турнире. А им-то надо в первую очередь думать о завтрашнем дне юных игроков,

 

Беседу вел Л. ТРАХТЕНБЕРГ.

(«Советский спорт», 1972)