И ВНОВЬ В ФИНАЛЕ

На электротабло стадиона в Лужниках медленно возникали одна за другой фамилии арбитров финального матча Кубка СССР 1983 года: В.Бутенко, К.Доронин, Ю.Савченко... Один из них волновался особенно. Вот так же серьезно четырнадцать с половиной лет назад он готовился к финальной кубковой игре. Только тогда Юрий Савченко выступал в другой роли — нападающего московского «Торпедо», которому предстояло помериться силами с ташкентским «Пахтакором». Тот матч, можно сказать, стал вершиной его футбольной карьеры. Еще бы, автозаводцы выиграли Кубок страны, а он как раз и забил единственный, и, следовательно, победный мяч в игре.

Ныне мастер спорта Юрий Савченко один из лучших арбитров страны, судья всесоюзной категории. Только в высшей лиге он провел 45 матчей.

Беседа наша началась, конечно же, с воспоминаний о финальном матче Кубка СССР 1968 года.

 

Как же вам удалось тогда забить решающий гол?

— Заслуга в этом была не столько моя, сколько Эдуарда Стрельцова. Как сейчас помню, он создал голевую ситуацию, а когда соперники переключили все внимание на него, сделал свой знаменитый пас пяткой. Я почувствовал, куда будет направлена передача, рванулся на то место, получил мяч, оказался один на один с вратарем и забил гол.

Вообще скажу, Стрельцов был великий игрок. Меня больше всего поражала в нем его доброжелательность к партнерам. Ему не важно было, кто именно забьет: он или кто-либо другой. Лишь бы из нашей команды. Для него любой наш гол был радостью. В трудных матчах, конечно, он все решал, очень тонко понимал игру. Повезло мне, что я играл с ним в одной команде.

— А как вы оказались в «Торпедо»?

— Сам я из Читы, там вырос, научился играть в футбол, занимался в группах подготовки команды класса «Б» «Забайкалец». Потом поступил в институт физкультуры в Москве, продолжал играть в футбол, меня заприметили и пригласили в калининскую «Волгу». Согласился. Пришлось, правда, перевестись в Калининский педагогический институт на факультет физвоспитания, который я впоследствии и окончил. Играл в «Волге» несколько лет, а потом последовало приглашение в «Торпедо». Там-то и прошли три моих лучших футбольных сезона. Играл я сначала нападающим вместе со Стрельцовым и Гершковичем. А потом отошел в среднюю линию.

— Что было дальше?

— В 26 лет почувствовал, что прогресса больше в моей игре нет. С футболом, однако, расставаться было жалко и поэтому решил еще поиграть во второй лиге, во владимирском «Торпедо».

— А когда же началось увлечение судейством?

— В 1975 году я работал в одном спортивном коллективе Первомайского района Москвы. Играли команды, которые я тренировал, не явился арбитр, и судить пришлось мне. Понравилось. Я был, правда, не новичок в этом деле. Как выпускник факультета физвоспитания, имел первую судейскую категорию — в свое время в Калинине проводил матчи первенства города. Короче говоря, написал заявление в московскую коллегию судей, меня приняли в нее и определили в одну из судейских бригад.

— Что это такое?

— В Москве более 20 таких бригад, в каждой из которых 20-25 арбитров разной категории, в том числе 3-4 человека, проводящие игры команды мастеров. Коллегия устраивает для арбитров семинары, теоретические занятия. Мы регулярно судим матчи на первенство города, после чего следуют разборы в бригаде, которые ведут опытные судьи. Учеба идет напряженная и постоянная.

— И выучились?

— Спустя год я перешел на работу в одно из подразделений ЗИЛа — автоагрегатный завод, где и до сих пор тружусь инструктором физкультуры. Как-то раз молодых зиловских судей собрали вместе. Просматривал нас известный в прошлом арбитр С.Алимов. Он и рекомендовал меня в число судей, проводящих матчи второй лиги. Так и пошло дело. В 1978 году судил в поле матчи второй лиги, на следующий сезон — первой, а в 1980-м уже и высшей.

— Свой первый матч в высшей лиге в качестве арбитра, наверное, запомнили?

— Конечно. Было это в Ленинграде, играли «Зенит» — ростовский СКА. Очень старался, бегал, как мне показалось, больше чем футболисты. Инспектором того матча был всеми нами уважаемый Н.Латышев. В целом он одобрил мое судейство, поставил четверку, но сделал замечание, что слишком, мол, много бегал, из-за чего не всегда выбор позиции был правильным. И сказал, чтобы был порешительнее.

— Сейчас у вас за плечами 45 таких матчей. Ошибались ли вы когда-нибудь в них серьезно?

— Был такой случай. В Ереване проводил матч «Арарат» — «Кайрат». Атаковали хозяева поля, гости делали искусственное положение «вне игры», последовала передача, судья на линии чуть запоздал к месту события, и я самостоятельно зафиксировал офсайд у ереванцев, не заметив, что один игрок алмаатинцев не успел вовремя выйти из зоны обороны. Корил, конечно, себя, сам виноват — позицию неверную на поле занял, за спиной у меня тот игрок «Кайрата» был.

— Помню, вас критиковали за матч ЦСКА — «Спартак», в котором вы, мол, не дали пенальти в ворота армейцев...

— И я, разумеется, помню. Было это в 1980 году. И сейчас считаю, что тогда поступил верно. Как было дело? Сидоров ворвался в штрафную ЦСКА, защитник в борьбе с ним действительно допустил незначительное нарушение, но я счел его неумышленным, поскольку он не видел Сидорова, играл в мяч и после задел его. Многие забывают, что в правилах говорится: наказание следует лишь за умышленное нарушение. А это определяет только арбитр.

— Судя по всему, момент единоборства игроков — ключевой в судействе?

— Безусловно. Если судья научится верно определять, было ли нарушение и с чьей стороны в единоборстве, то он постигнет в судействе если не все, то многое. Почему, скажем, очень трудно судить матчи с участием «Металлиста»? Да потому, что его игроки постоянно ведут силовые единоборства на грани фола, а то и переходя ее. И судье надо быть в ежесекундном напряжении, иначе ошибешься. Или вот, скажем, игра московского динамовца Газзаева. Это игрок неординарный, острый, все время нацелен на ворота, что про многих нападающих сейчас не скажешь. Очень трудно бывает определить порой — нарушил ли в борьбе с ним правила соперник, поскольку Газзаев то и дело вступает в единоборство, создавая сложные игровые ситуации, в том числе и для судьи. Ему действительно достается от защитников, но арбитру надо различать, когда и кто неправ. Главноё тут определить — играл ли соперник в мяч или в игрока. Стараюсь заранее изучить манеру игры команд и футболистов. И это мне помогает, как, наверное, и то, что я сам играл в футбол.

— Существует ли, на ваш взгляд, проблема судейства?

— В мое время, когда я был игроком, футболисты играли, а судьи судили. Тогда шли смотреть игру, а сейчас часто идут смотреть на судейство — не ошибается ли арбитр? Мне кажется какое-то нездоровое ныне внимание уделяется судейству как со стороны команд, так и со стороны зрителей. А ведь те, кто проводит матчи высшей лиги, прошли множество сборов и аттестаций. Серьезнейший отбор проводится, можете мне поверить. Да, ошибаются иногда судьи. И наказывать надо за грубые промахи, виноваты, наверное, в этом сами арбитры, плохо подготовились к игре. Но нервозная обстановка, создаваемая вокруг всех судей, не способствует улучшению дела.

— Чье судейство из нынешних наших арбитров вам нравится?

— Юшки, Бутенко, Доронина, а из молодых — Спирина и Жука...

— Кстати, как было оценено судейство вашей бригады в финале Кубка этой весной?

— На отлично.

— Пожелаем вам еще раз выступить в финале, на этот раз в качестве главного судьи.

— Это честь для любого арбитра.

 

Беседу вел О.КУЧЕРЕНКО.

(«Советский спорт», 1983)